На прорыв времени! Российский спецназ против гитле - Страница 66

К оглавлению

66

— Бронебойный!

— Готово!

Голенко прицелился правее и всадил мощнейший снаряд в очередную жертву, после чего, еще немного переместив башню, начал наводить орудие на следующую машину. Но, за мгновение до выстрела лейтенанта, красующийся в его оптике танк сполна получил от кого-то из «ИСов». Сдетонировавший боекомплект разорвал «немца» на куски, отшвырнув длинноствольную танковую пушку далеко в поле. Последний из выживших фашистских танков, скрываемый встающими вокруг него фонтанами земли и дыма от рвущихся снарядов русских гигантов пытался отступить и даже почти преуспел, получив свое уже скрываясь за поворотом.

Больше отсюда целей не было видно. Головную часть колонны уничтожили секунд за тридцать-сорок, а остальные танки и бронетехника были скрыты за поворотом. Снова зашипела рация:

— Зубр, я Орел-Два, прие…

— Чего тебе? Прием!

— Задние еще не поняли, в чем де… Колон… уплотняется. Прием.

— Зубр-Один, я Зубр-Два, фланговую атаку, прием? — в эфир вылез бывший комиссар Шульга.

— Сам разберусь! Орел-Два, смотри за флангом! Прием!

— Понял …рием!

— Я Зубр-Один, Дубу. Играй, повторяю — играй!

— Я Дуб, принял, — в ход пошли ждущие своего часа «тридцатьчетверки».

«ИСы», форсируя моторы, помчались вперед. Перед вылетающими из-за поворота советскими танками открылось во всей красе скопище фашистской бронетехники. Немецкие броневики и танки активно лезли на поле, спешно пытаясь развернуться в подобие боевого строя. Едва увидев советские машины, вся эта орда открыла встречный огонь.

Бумкнувший по броне снаряд тряхнул железного коня лейтенанта, из-за чего Голенко едва не откусил себе язык, но командовать подчиненными не прекратил, отметив про себя, что бойцы неплохо держатся и даже попадают, даром, что это один из их первых боев.

По броне звякнуло еще пару раз. Никита начал уже волноваться — попадут еще в гусеницу или каток — когда огонь открыли «тридцатьчетверки».

И немецким танкистам сразу стало не до драки с наступающим батальоном «Сталиных». Появления советских танков в своем тылу эсэсовцы из «Мертвой головы» совершенно не ожидали и закономерно скатились в панику, после чего ни о каком сопротивлении речь далее уже не шла — воины СС развернулись все как один и обратились в бегство.

Гнаться на тяжелых «ИСах» за немцами, удирающими по шоссе, было бы идиотизмом и в планы комбата не входило. Поэтому Третий Отдельный танковый полк Особой Армии быстро добил бронетранспортеры и застрявшие и заглохшие «панцеры», после чего, пройдя насквозь поле битвы, заставленное дымящейся техникой, встал. Ехавшая следом на БМП пехота уже прочесывала дорогу и окрестные поля, выискивая раненных и прячущихся немецких солдат. Очередной день войны только начинался…

2 мая 1942 года
Москва, Кремль

— Пока что нашим войскам не удается взять Мишкольц, товарищ Сталин. Немцы нанесли там контрудар, отбросив наши войска обратно к Тисе. Дальше они не продвинулись, но наступление на Врутки похоже придется приостановить, — Василевский развел руками, словно оправдываясь.

— Это нэхорошо, товарищи маршалы, — Сталин недовольно покачал головой. — Какой у нас рэзэрвный план?

— Вернуться к изначальному плану товарища Тимошенко, — ответил поднявшийся Шапошников. — Следуя ему, мы, может, и не уничтожим разом две армии Вермахта, но потихоньку вытесним противника в Чехию, — и, секунду помявшись, маршал добавил:

— Есть и еще один план, товарищ Сталин. Но он несколько рискованный.

— Давайтэ послушаем, Борис Михайлович. Вернуться к плану товарища Тимошенко мы всегда успеем.

— Идея в том, чтобы высадить на вскрытый разведкой полевой аэродром между Банско-Бистрицей и городком Лученец — рядом с Зволеном — две воздушно-десантные бригады. После чего нанести ими удар по расходящимся направлениям — одной бригадой собственно на Банско-Бистрицу, а второй — на Крупину. Одновременно с этим изменим направление удара Первой Гвардейской Армии — вместо города Врутки будем наступать на Брезно и далее на Банско-Бистрицу, для соединения с десантниками…

— Как-то у Вас, Борис Михайлович, все больно легко выходит, — заметил Сталин. — Хотя даже десантирование двух бригад в условиях противодействия нэмцев — уже исключително трудная задача.

— Собственно, именно поэтому десантирование будет производиться ночью.

После подобного заявления в кабинете мгновенно стало очень-очень тихо. Отходящий к окну Сталин приостановился и, повернувшись и помахав неизменной трубкой, с удивлением спросил:

— Что ви имеете ввиду, товарищ Шапошников? У нас две бригады будет прыгать ночью?

— Нет, товарищ Сталин. Замысел предусматривает транспортировку личного состава посадочным способом. Диверсионные группы захватывают аэродром и подсвечивают его для наших самолетов. Ну а они уже спокойно приземляются и высаживают солдат.

— Интэрэсная мысль, Борис Михайлович. Ми все должны ее обсудить и внимательно рассмотреть, ведь так, товарищи? — и, не дожидаясь одобрительного гула, вождь пригласил Шапошникова поближе к карте.

8 мая 1942 года
Полевой аэродром, местечко Зволен, Чехословакия

Выдернутые с разных фронтов лучшие разведывательно-диверсионные группы, осторожно собирались вокруг нацистского аэродрома. Снайперы уже заняли свои позиции, группы прикрытия — тоже, а штурмовые отряды только-только выходили на предназначенные им планом места.

Непосредственно командующий операцией майор Антонов занял свою позицию уже с час назад, внимательно высматривая в прицел полюбившейся АВС перемещающихся часовых.

66